В Баку есть дома, которые будто вырастают не из кирпича, а из дыхания самой земли. Они хранят тишину, в которой слышны шаги ушедших эпох, и свет, что не тускнеет даже спустя десятилетия.
Как пишет Baki-baku.az, «Монолит» — один из таких домов: легенда, застывшая в камне, имя которой, родилось в глубине бакинских недр.
Сегодня кажется очевидным, что такой мощный, стремительный вверх массив не мог называться иначе. Но удивительно: к слову «монолит» не имели отношения ни архитектурные стили, ни строительные технологии того времени. История началась в начале 1930-х, когда геологи, буря разведочные скважины, вместо привычных бакинских пустот наткнулись на выход огромного скального массива. Фундамент, по сути, мог и не понадобиться — редчайший случай для Баку. Так строительный проект получил внутреннее кодовое имя «Монолит», которое позднее закрепилось за домом навсегда — как кличка за кораблём, прошедшим шторм.
Подготовка началась в 1931–1932 годах. Территория была плотно застроена старинными, но ветхими домами конца XIX века, и их снос стал первым этапом большого преобразования. Подобные же работы параллельно проводились на месте будущего памятника поэту Низами Гянджеви — эпоха требовала пространства, воздуха, монументальности.
Строительство Монолита развивалось поэтапно и неторопливо, словно огромный организм растил свои каменные мышцы. Уже к октябрю 1940 года, как подтверждает фотоархив В. Шевцова (РосФото), здание стояло завершённым. Внешний облик был полностью готов и в июне 1941-го — видно на военных снимках. Поэтому позднейшие утверждения о строительстве 1947 года — не выдерживают критики. История Монолита — почти десять лет кропотливой инженерной, творческой и человеческой работы.
Имя Константина Сенчихина (1905–1985) стоит рядом с крупнейшими архитекторами Баку тех времён. Коренной бакинец, выпускник той же школы, что академик Дадашев и легендарный зодчий Микаил Усейнов, Сенчихин создал не просто дом — он создал маленький мир.
Его профессиональная биография уникальна: он долгие годы возглавлял Бакметропроект и руководил строительством Бакинского метрополитена. Под его руководством появились станции «Гянджлик», «Хатаи», «20 января», электродепо «Нариманов». Но именно Монолит стал архитектурным манифестом Сенчихина — попыткой соединить инженерную строгость с эмоциональной силой формы.
План здания напоминает букву «П», но её «ножки» слегка расходятся. Решение это родилось не только из логики городских улиц — оно создает ощущение мощи и монументальности. Монументальность впечатлила даже Москву. Огромная фотография Монолита висела в Архитектурном музее имени Щусева — как образцовый проект советского градостроительства.
П-образная форма создала внутренний двор удивительной акустики и прохлады. Здесь всегда гулял лёгкий ветерок, а в тени арок жители пили чай, обсуждали спектакли, новости, музыку.
Когда строительство завершилось, «Монолит» стал адресом азербайджанской творческой, научной и военной элиты. Здесь жили Узеир Гаджибеков, Мирварид Дильбази, Марзия Давудова, философ Гейдар Гусейнов, руководитель «Азернешр» Окумя Султанова, а также генералы Бакинского гарнизона.
Сегодня «Монолит» остаётся важной частью архитектурного кода столицы — прочной, уверенной, неизменной. И хотя вокруг вырастают новые дома, сталь и стекло вытесняют старый камень, «Монолит» продолжает держать свою линию: спокойную, выверенную, немногословную.
Это здание стоит в самом сердце Баку так, словно знает о городе чуть больше, чем сами жители. Он видел смену эпох, он пережил войну и мир, расцветы и паузы, он слышал музыку своих жильцов и шаги тех, кто приходил сюда за вдохновением.
Он по-прежнему напоминает, что у города есть память, а у камня — голос.
Гаджи Джавадов
