В истории национальной государственности и духовно-нравственных традиций особое место занимают великие женщины — полководцы и хаганы, которые, подобно горам, стояли за спиной своих повелителей, украшая своим присутствием царские дворцы и превращая изречение «за каждым великим мужчиной стоит великая женщина» в историческую реальность. Наши славные хатуны — не только матери и спутницы жизни, но и могущественные личности, способные объединить меч и перо, создавать державы и вписать своё имя в летопись мира.
Baki-baku.az представляет читателям проект «Лидер-хатуны», посвящённый тем, кто, задолго до появления института первой леди, стали первопроходцами в истории национального лидерства.
Томирис — царица массагетов
Имя Томирис, ставшее символом героизма и храбрости, вызывает гордость у всего Востока, тюркского мира и Азербайджана. Дочь легендарного тюркского хагана Алп Эр Тонги, правительница массагетов, она по праву считается одной из величайших женщин-полководцев и патриоток в истории.
В национальной истории государственности и независимости особую роль сыграли такие могущественные древние государства, как Арата, Лулубеи, Рути, Манна, Мидия, Атропатена и Массагетское царство, созданные нашими предками. Государство массагетов, обладавшее обширными территориями и природными богатствами, постоянно привлекало внимание завоевателей.
Расположенное среди величественных гор, зелёных пастбищ и полноводных рек, это государство становилось ареной вторжений иноземных захватчиков в разные периоды истории, стремившихся подчинить его и завладеть его богатствами.
Около 2500 лет назад, в 530 году до нашей эры, было основано государство, известное в трудах Страбона и Геродота как Аразо-массагетское царство. Его правительница управляла государством, проводившим самостоятельную внутреннюю и внешнюю политику. Согласно ряду источников, это было миролюбивое государство: «Томирис, правительница, проявлявшая дружелюбие и добрососедство, даже к тем, кто поступал иначе, сохраняла терпение, но, когда границы дозволенного были нарушены, объявляла войну — и каждый раз одерживала победу».
В древнетюркском языке термин «массагеты» переводился как «искусные лучники». Языковеды интерпретировали такие имена, как Демир, Тимур, Теймур и Томирис, как символы прочности и стойкости. Таким образом, Томирис стала воплощением мужества и стойкости, принесшим славу массагетскому государству. Трудясь день и ночь ради процветания страны, она превратила её в цветущее, справедливое государство, а сама прошла путь от дворцовой невесты до правительницы, верховной хатун и Матери народа.
После смерти своего супруга Томирис не допустила упадка законов и устоев дворца. Она доказала, что достойна быть правительницей доблестных и трудолюбивых массагетов. Даже потеряв своего сына, она проявила разум и мудрость, защитив народ от вражеского вторжения. Царь Персии Кир II, не сумев сломить её волю, решил достичь цели обманом — предложив Томирис брак, надеясь тем самым подчинить государство массагетов. Геродот, которого называют отцом истории, сообщает: «На троне массагетов после смерти царя восседала его вдова по имени Томирис».
Смотревшая на мир глазами разума и логики, Томирис ставила любовь к родине и народу выше личных чувств. Она отвергла послов Кира. Как вновь подтверждает Геродот, в её поступке проявляется сила азербайджанской женщины: «Томирис поняла, что Кир хочет завладеть не её сердцем, а царством массагетов, и потому отвергла его предложение».
Гордость женщины, решительность правителя, образец патриотизма — всё это соединилось в Томирис. Поняв, что его уловка не удалась, Кир двинул свои войска к границам массагетов — в долину Кура-Араза, к берегам реки Араз. Он начал строительство мостов через реку, надеясь сокрушить массагетов, вошедших в историю как героический, воинственный народ и искусные лучники…
Но дочь Земли Огней— мудрая полководица и героиня — послала предостережение своему коварному соседу, лишённому воли полководцу, алчному и жаждущему чужих земель персидскому царю:
Алчущий крови Кир
«Царь! Оставь начатое тобой безумие, откажись от своих замыслов. Откуда тебе знать, приведёт ли начатое к благу для тебя самого? Прекрати это безумие, царствуй над своими подданными, а нам позволь управлять своими землями. Но если ты не намерен прислушаться к этим разумным словам и упрямо стремишься к войне с массагетами, если твоё желание сразиться с нами действительно столь велико — что ж, изволь. Только не утруждай себя строительством переправ через реку. Мы отступим на расстояние трёхдневного пути от берега — переправляйся и сразимся на нашей земле. А если ты предпочтёшь, чтобы сражение состоялось на твоей территории, тогда поступи, как мы: дай нам переправиться — и мы будем сражаться у тебя».
Перед этим величественным властителем персидский царь вновь проявил низость и коварство. Он повёл своё войско через реку Араз, перейдя её. Коварный Кир оставил на поле боя непригодную для сражения часть своей армии, снабдив её в изобилии пищей и вином, а сам с лучшими своими отрядами устроил засаду. Вскоре, не ведая об этой хитрости, на этот участок вышло войско сына Томирис — Спаргаписа. Армия Кира нанесла им внезапный удар и захватила Спаргаписа в плен. Когда он пришёл в себя, то обнаружил, что прикован железными цепями.
Сотрясённая этим событием, но воспитанная на уроках доблести своего отца — великого полководца, никогда не знавшего поражений, героя, заживлявшего раны родной землёй, — Томирис посылает врагу своё последнее, решительное послание:
— «Алчущий крови Кир! Не гордись тем, что победил с помощью винного хмеля. Вы пьёте вино, теряете разум, и чем больше наполняете им свои животы, тем наглее становитесь. Не хвались своей хитростью и тем, что пленил моего сына столь обманным путём — ты не взял его в честном бою. А теперь выслушай меня, ибо мои слова в твою же пользу: верни мне моего сына и немедленно покинь нашу землю, не дожидаясь возмездия за свой постыдный поступок. Если же ты ослушаешься, то клянусь Солнцем, владыкой массагетов, — как бы ненасытен ты ни был, я напою тебя кровью!».
Томирис: «Я победила тебя в бою!»
Осознав, что Кир — несправедливый, кровожадный захватчик, восставший против пламени и света Огненной Земли, не отступает от своего упрямства, полководец Томирис, предпочтя достойную смерть позору рабства, ставит материнскую гордость и любовь народа выше собственной жизни — и вонзает кинжал прямо в своё сердце.
Томирис, чьей кровью написана героическая повесть о сыне-шахиде, собирает всю военную мощь и выступает против врага, повелевая начать ожесточённые сражения.
Геродот, отмечая, что прежде в этих краях подобных битв не видели, пишет:
«Сначала оба войска обстреливали друг друга издалека стрелами; когда стрелы закончились, перешли к рукопашному бою, не отступая, обе стороны наносили удары мечами и копьями. В конечном итоге победа осталась за массагетами. Большая часть войска Кира II была уничтожена, а сам Кир убит…»
Летопись Геродота вновь подчёркивает значение Томирис в истории национального государственничества и патриотизма — женщины, в чьем мече воплотилась сила женщины, любовь массагетов к родной земле и жар Огненной Страны.
Согласно этим летописям, Томирис, движимая материнской скорбью и любовью к Родине, вписала своё имя золотыми буквами в страницы истории: она с честью победила надменного и коварного врага на поле боя, а его тело — как насмешку — бросила в бурдюк, наполненный человеческой кровью, и сказала:
«Я победила тебя в бою, но ты хитростью отнял у меня сына, оставив рану в моём сердце. Я, как и говорила, насыщу тебя кровью. Пей сколько хочешь — может, наконец насытишься!».
Великая любовь к Родине царицы Томирис проросла в патриотизме Бабека Хуррами
Прошли годы, века… Жизненный путь этой героической правительницы Земли Огней — наследницы Алп Эр Тонги — вписался в кровную память великого и древнего народа. Дочь хана всех ханов — Байандура, супруга Газан-хана — храбрая Бурла-хатун, попав в темницу к неверным мэрам вместе с сорока стройными девушками, не выдала себя. Когда враг, стремясь сломить её, приказал приготовить из плоти её сына Уруза мясное блюдо и угостить им пленниц, пообещав, что та, кто откажется есть, и будет Бурла-хатун, — тогда Уруз, чтобы спасти мать, прошептал: «Когда другие будут есть по одному куску, ты съешь пять». Его мать спасла честь Газан-хана…
Так навсегда запечатлелись героизм и доблесть азербайджанской, тюркской женщины на золотых страницах героического эпоса огузов «Китаби Деде Горгуд ».
Чувства ненависти к захватчикам и любви к Родине, что пылали в могучей Томирис и героическом Спаргаписе, позже проросли в патриотизме Бабека, двадцать лет сражавшегося с халифатским войском. Лидер движения хуррамитов, который был предан, предпочёл смерть неволе, сказав: «Лучше один день прожить свободным, чем сорок лет быть рабом». Когда ему отсекли руки, он, словно закатное солнце, побледнел и прошептал: «Азербайджан, Азербайджан, Азербайджан!»
Эта любовь к Родине проявилась также в чести и достоинстве девушек и женщин из Кельбаджара, вынужденных покинуть родные земли из-за агрессивной политики Армении и конфликта в Нагорном Карабахе. Чтобы не попасть в руки армянских дашнаков при переходе через Муровдаг, некоторые из них бросались в пропасть, разрывая свои тела на куски — но не позволяли врагу поработить их.
Шараф Джалилли
