Стихи Нигяр Рафибейли, поэтессы XX века, сыгравшей особую роль в истории общественной мысли Азербайджана, наполнены тонкой душевностью, утончёнными чувствами и в то же время внутренней силой. Между её духовной стойкостью и поэтической мягкостью — целый мир. Пройденный ею жизненный путь и написанные строки — тому доказательство. Многие её стихи стали хрестоматийными, а на её слова написаны песни композитором Эмином Сабитоглу. Но помимо лирики у неё есть и так называемые «кухонные стихи» — строки, ставшие поэтическим выражением невидимого социального сопротивления. В этих стихах женщина не просто готовит, моет и заботится — она думает, чувствует, задаёт вопросы и пишет. Это попытка создать пространство свободы и духовной глубины прямо внутри повседневной рутины.

Противостояние между внутренним миром и бытом

В первой части стихотворения звучит фраза: «Если бы я не была женщиной…» — в ней слышатся ирония и протест. Но этот протест не агрессивен, он выражен тонко, глубоко, поэтично. Женщина находится на кухне, но её душа мечтает бродить по апшеронским скалам, вдыхать морской воздух, распахнуться утреннему ветру. Она говорит: «Я бы сбежала от мира кастрюль, тарелок, блюдец, поварешек…» Здесь возникает контраст между физическим и душевным пространством. Это не только о кухне — это поэтическое высказывание против роли, навязанной женщине в общественной структуре. Её поэтический язык становится не только способом освобождения, но и инструментом скрытого сопротивления.

Женское творчество и быт: возможно ли их сосуществование?

«Из подгоревшего ужина можно написать хорошее произведение. Главное — как написать», — говорил Герман Гессе. Эта мысль полностью перекликается с поэтической позицией Нигяр ханум. Ведь она тоже показывает: искусство рождается не только из возвышенных идеалов и чарующих пейзажей. Настоящее искусство возникает и в пыли, в паре, среди посуды — в самой гуще повседневности. Если глаз и сердце открыты — всё становится искусством.

Её «кухонные стихи» — своего рода «антиклассический» манифест: она возвышает повседневные домашние заботы женщины до уровня поэтической темы. Таким образом, под вопрос ставятся не только границы поэзии, но и самой поэтики.

Двойная нагрузка женщины: психологический и социальный аспекты

Разница в социальной нагрузке, возложенной обществом на мужчин и женщин, чётко чувствуется в подтексте этого стихотворения. Роль мужчины часто сосредоточена в одной сфере — работа, творчество, общественная активность. Женщина же одновременно несёт множество ролей — и в доме, и за его пределами.

«Весь день — мой, чисть, вари, мой снова.

Кому-то судьба — за высоким столом,

Кому-то — у раковины с посудой…»

В этих строках звучит сарказм. Но он не от бессилия — а от внутренней силы. Женщина осознаёт свою реальность, ясно её видит — и, несмотря на это, продолжает думать, творить, писать. Это и есть её поэтическое сопротивление. Она не молчит — она говорит: с собой, с читателем, с обществом.

Кухня как символическое пространство

На протяжении всего стихотворения кухня выступает не только как физическое место, но и как символ пространства, в котором женщина одновременно заключена и где она раскрывает свою внутреннюю свободу. Этот парадокс — кухня как место, где её душу и сжимают, и отпускают. В классической литературе «творческим пространством» была библиотека, кабинет или природа. У Нигяр Рафибейли это — кухня. Она находит для духовной борьбы женщины уникальную художественную форму.

Природа — внутреннее зеркало женщины

В финале стихотворения взгляд женщины устремлён в окно кухни, на природу. Это отражение её внутреннего одиночества и духовного подъёма. Пейзаж Апшерона становится метафорой её душевного состояния:

«Дерево, в своей наготе,

В своей печали и грусти

Противостоит морозу и ветру…»

Это дерево — сама женщина. Беззащитная, открытая, но стойкая. Это образ эстетической и психологической силы. Она встречает ветры грудью, зная, что весна обязательно придёт.

Из маленькой кухни виден большой мир

Стихотворение Нигяр Рафибейли показывает: поэтический голос женщины — это не только цветы и красота. Это и пар от готовящейся еды, и запах подгоревшего лука, и крик ребёнка, и свет лампы, что не гаснет до утра.

Здесь искусство рождается не из надуманной красоты, а из живой, честной, трудной повседневности.

Если мужчина просто «пишет», женщина — и пишет, и стирает, и моет, и варит, и читает, и между всем этим остаётся поэтом. А это уже не просто поэзия — это мужество. Это философия жизни.

Ханым Айдын