Часть пятая
Развитие Баку, как и сегодня, в начале прошлого века было неразрывно связано с именем Сабаиля. Здесь строились масштабные здания, торговые центры, гостиницы и рестораны. Параллельно активно развивалась нефтяная промышленность, формируя новый облик города и превращая Сабаиль в один из ключевых портов на Каспии. В районе создавались мастерские, появлялся новый класс ремесленников: бурильщики, тягачи, нефтепереработчики, кучера, кожевники, изготовители бурдюков, грузчики, судостроители, капитаны, механики, бочкари, каменщики, свечевары, штукатуры, столяры, извозчики, кузнецы, слесари, маляры, плотники, токари, камнерезы, железнодорожники, носильщики. Все эти профессии наполняли Сабаиль жизнью, движением и особым колоритом.
Бурное развитие района сопровождалось созданием лесоторговых и строительных компаний. Среди лидеров отрасли были компания братьев Адамовых, компания Аскер-бека Аджиева, фирма Мирзаева, а также объединение Макарова и Саркисова, сыгравшие важную роль в нефтяной индустрии города. Уже к 1900 году в Баиловской бухте действовало 14 лесных складов, 106 нефтяных компаний, 16 нефтепроводов и 56 механических мастерских — что наглядно свидетельствовало о стремительном росте Баку и Сабаиля.
Развитие города сопровождалось и техническими инновациями. Так, в 1906 году керосиновые фонари на улицах начали заменять на электрические лампы. Гаджибаба Ашуров построил электростанцию на улице Каспийской и заключил с городским управлением контракт на установку уличных столбов для электропроводки. Уже в 1907 году Бакинская дума приняла решение о введении автомобильного движения — настоящий прорыв после эры конных экипажей, карет и конок.
Хотя первое появление автомобилей вызывало у горожан удивление и восхищение, вскоре жители привыкли к ним как к обычному средству передвижения. Месторождения, заводы, стройплощадки, новые здания и собственные буровые вышки превращали Сабаиль и Баиловскую бухту в один из самых развитых уголков Каспийского региона, а Баку — в символ соединения классики и модерна.
Особую роль в прогрессе Сабаиля сыграл легендарный предприниматель Гаджи Зейналабдин Тагиев. Именно его строительные проекты ознаменовали новую эру для района. Открыв собственную ткацкую фабрику, он не только дал толчок развитию легкой промышленности, но и проявил исключительную заботу о рабочих: на его средства были построены мечеть, школа для детей рабочих, организованы вечерние курсы по ликвидации безграмотности, открыты аптека и медицинский пункт.
Постройка мельницы в самом центре города, также осуществленная Тагиевым, стала настоящим событием, избавив население от одной из самых острых бытовых проблем. Его ткацкая фабрика работала почти 90 лет, неизменно внося вклад в экономику страны как во времена Российской империи, так и в период Азербайджанской Демократической Республики, в советскую эпоху, когда Сабаильский район носил разные названия — Баилово — Биби-Эйбатский, Сталинский, район 26 бакинских комиссаров.
Для того чтобы запустить ткацкую фабрику, Тагиеву понадобилось шесть лет кропотливой работы. Приходилось не только заниматься организационными вопросами, но и, как требовали реалии того времени, передавать многочисленные взятки царским чиновникам в Петербурге и Москве. Особые трудности возникли из-за сопротивления крупнейших российских текстильных магнатов, таких как Морозов. Опасаясь конкуренции, доступности сырья (ведь хлопковые поля были совсем рядом) и снижения цен на ткань, промышленники опасались потерять рынки в Персии, Турции, Туркестане. И они были правы: с открытием фабрики цены на ткани на Кавказе резко упали, а вслед за этим изменилась вся конъюнктура ближневосточного и мусульманского рынков.
Говорят, что, узнав о случившемся, эмир Бухары Сейид Мир Абдул Ахад-хан предложил Гаджи Зейналабдину Тагиеву построить фабрику в Бухаре, Самарканде или Хиве, обещая полностью обеспечить ее хлопком. Но Тагиев, человек, который посвящал свои труды и капитал служению родине и народу, несмотря на все трудности, решил основать фабрику именно в Баку — в поселке Сабаиль, на берегу Каспия. Чтобы решить проблему с сырьем, он приобрел земли в Джаванширском уезде, Восточном Зангезуре и Карабахе. Оборудование для фабрики Тагиев завез из Англии и других европейских стран, тем самым заложив в Баку — и не только в Баку, но и во всем Кавказе — первую текстильную фабрику.
Гаджи Зейналабдин Тагиев был не просто исторической личностью, но и другом исторических деятелей, государственных мужей, борцов за независимость. Его уважали не только в Азербайджане, но и в Средней Азии — в Туркестане, в землях Турана, в Османской империи, на юге Азербайджана, на Ближнем и Среднем Востоке. Благодаря своей благотворительности и служению людям он стал для многих моральным лидером.
Во время русско-турецкой войны он оказывал помощь Османской империи, заботился о турецких пленниках, сосланных на остров Наргин. В трагические дни Сарыкамышской и Чанаккальской битв Тагиев не жалел ни сил, ни средств, выполняя свой долг совести и верности как мусульманин и тюрок. Когда в Пакистане разразилась страшная эпидемия и люди боролись со смертью, Тагиев отправил туда караваны с лекарствами, вновь проявив величие духа и братскую любовь к единоверцам.
Именно поэтому в годы Первой Карабахской войны премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто, выражая долг совести и благодарности перед Тагиевым, пожертвовала от имени государства 2 миллиона долларов в фонд помощи Армии Азербайджана. В 44-дневной Отечественной войне ее дело продолжил премьер-министр Пакистана Имран Хан, демонстрируя неизменную любовь и верность Азербайджану и памяти Тагиева. Символы единства и братства — флаги Азербайджана, Турции и Пакистана — вместе реяли над Карабахом, Восточным Зангезуром, над крепостью Шуша и мостом Худаферин. Фундамент этой дружбы, этого братства был заложен Тагиевым еще в Сабаиле.
И в 1918 году, когда войска Османской империи под командованием Нури-паши пришли на помощь Азербайджану, и осенью 2020 года, когда президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, министр обороны Хулуси Акар и весь народ Турции проявили свою поддержку, все это стало проявлением верности заветам и наследию великого Тагиева.
Эмир Бухары вручил Тагиеву и его тестю генерал-майору Араблинскому орден «Восходящая звезда» в Сабаильском дворце
Когда Гаджи Зейналабдин Тагиев строил текстильную фабрику, ему мешали различные силы, и тогда эмир Бухары Сейид Мир Абдул Ахад-хан, желая помочь другу избежать трудностей, предложил ему перенести строительство в Бухару, Хиву или Хорезм. Однако Тагиев, отказавшись от личного богатства и вложив огромные средства, не изменил Родине. Хотя его связывали с эмиром теплые дружеские отношения.
Каждый год, приезжая на отдых на Кавказ, Бухарский эмир останавливался в знаменитой усадьбе Тагиева в Сабаиле или в его саду в Мардакяне. Он любил Сабаиль, Баку, Каспий, Баиловскую бухту, Ичеришехер, Девичью башню и храм Атешгях. Будучи по материнской линии связанным с родом Пророка, он также молился в святых местах Нардарана и Биби-Эйбат. Эмир живо интересовался нефтяными промыслами Тагиева, его текстильной фабрикой, заводами, театром, благотворительным обществом, женской школой, а также школой садоводства в Мардакяне. Пребывание в Сабаильском дворце и Ширваншахском дворцовом комплексе дарило ему ощущение гордости как тюрку и мусульманину.
Увлеченно рассказывая о жемчужинах Хорезма — Университете Хорезма, обсерватории Улугбека, мавзолее Гур-Эмира, мечети Бибиханым, — эмир с наслаждением любовался Каспием и бухтой Баял с возвышенностей Чемберекенда. Каждый приезд эмира в Баку сопровождался торжественной церемонией: на «Кавказ-Меркурий» пирсе его встречали губернатор, его заместитель, начальник порта, командир военной части, градоначальник, полицмейстер и другие высокопоставленные лица. Пирс украшали коврами, устанавливались флаги, звучала музыка военного оркестра, стоял почетный караул казаков.
Тагиев лично встречал эмира, сопровождая его в специально заказанной в Европе карете с резиновыми шинами, в сопровождении казачьего эскорта. Та же торжественная церемония повторялась, когда эмир отправлялся в Северный Кавказ специальным скоростным поездом и возвращался обратно. Иногда для встречи эмира в Баку приезжал даже комендант Тифлиса. В его свите находились русский генерал, русский врач, переводчик Шихалибеков и более двадцати знатных бухарцев. На всех торжественных мероприятиях обязательно присутствовал консул Ирана Мирза Мехди-хан.
Эмир Бухары щедро награждал выдающихся граждан Баку — высокопоставленных чиновников, миллионеров и даже простых людей — золотыми и серебряными орденами «Восходящая звезда» и другими бухарскими наградами. Гаджи Зейналабдин Тагиев и его тесть генерал-майор Араблинский также были удостоены первой степени золотого ордена «Восходящая звезда». Вдобавок Тагиеву подарили большие дорогие часы с выгравированной на обратной стороне благородной надписью.
Как отмечал писатель и публицист Манаф Сулейманов, говоря о поездках эмира в Баку и на Северный Кавказ: «Эмиру очень понравилась мягко амортизированная карета с резиновыми шинами. Тагиев впоследствии подарил ее вместе с лошадьми и кучером эмиру Бухары. Однако кучер не смог прижиться в Бухаре и вернулся в Баку».
Гаджи Зейналабдин Тагиев посвятил всю свою жизнь процветанию Баку, Сабаиля и родной земли, вкладывал средства также в развитие общественно-политической и культурной среды Иревана и Тебриза, поддерживал движение Саттар-хана в Южном Азербайджане. Он оказывал активную поддержку создателям Азербайджанской Демократической Республики. В частности, будущего подписанта Акта о Независимости Алиасгара бека Ибрагим Халил бека оглу Мамедбекова Тагиев отправил в Тифлис, чтобы развивать там текстильную промышленность. Взяв в аренду участок на улице Михайловской, Мамедбеков основал фабрику, где производили ткань из азербайджанского хлопка, что удешевляло производство благодаря близости сырья и снижению транспортных расходов.
Однако и здесь недоброжелатели Тагиева создали ему немало трудностей. Несмотря на миллионы, вложенные в фабрики, ему позволили производить лишь простую хлопчатобумажную ткань. Текстильные магнаты Центральной России не позволили ему наладить выпуск ситца и других изделий. Первые годы ткани фабрики продавались на Кавказе, в Туркестане и Иране. Но спустя три-четыре года мусульмане стали предпочитать ткань фабрики Тагиева для паломничества в Мекку и для изготовления саванов, ведь ее ткали мусульманские рабочие, и ткань считалась чистой.
Шараф Джалилли
