Изящные диадемы, инкрустированные ружья и серебряные пистолеты — в начале XX века бакинское ювелирное искусство вышло на мировую арену. А началось всё… с улицы Ювелиров.
Когда-то в самом сердце старого Баку была улица, от которой у модниц и коллекционеров захватывало дух — Спасская. Позже её переименуют в честь Касума Исмайлова, а в народе она навсегда останется улицей ювелиров.
Как сообщает Baki-baku.az, именно здесь витрины искрились золотом и серебром, а мастера, не ведая усталости, творили украшения, чья слава прогремит даже по ту сторону континента.
Баку, наряду с Шушой, Гянджой, Шемахой и Нухой (Шеки), издавна считался столицей ювелирного искусства в Азербайджане. Здесь создавались украшения, в которых драгоценные металлы и камни соединялись с филигранной точностью древних техник: зерни, скани, чеканки, эмали… Каждый пояс-кемер, каждый браслет был рассказом — о возрасте, статусе, происхождении и даже о семейном положении его обладателя.
С возрастом украшения менялись, и всегда, глядя на них, можно было понять не только социальный статус женщины, но и кто перед тобой: невеста, к примеру, или замужняя дама. Исторически сложилось так, что под каждый узко ориентированный наряд имелись свои, исключительно ему соответствующие украшения. Если один элемент костюма менялся на какой-либо другой, менялся и комплект украшений. К более богатому наряду выбирали и более дорогой и разнообразный набор украшений. Надо заметить, что всеми украшениями вне зависимости от предназначения бакинки пользовались очень умело, чутко чувствуя изменения в ансамбле и даже в его цветовом решении.
После начала во второй половине XIX в. нефтяного бума жизнь в Баку начала кардинально меняться. Изменения эти сказывались на всем — даже на моде на драгоценности. Стали появляться ювелирные изделия из Европы, причем как украшения, так и другие изделия: посуда, портсигары, рамки для фото и т.п. Спрос на самые разнообразные ювелирные изделия резко возрос. Возросло и количество ювелиров.
По данным Бакинской пробирной палаты за 1898 г., в Баку числилось 1036 ювелиров золотых и серебряных дел мастеров. Среди них были не только бакинцы, но и приезжие мастера.
Поворотным моментом стала подготовка к Всемирной выставке в Париже 1900 года. Именно тогда пробирер Витольд Згленицкий обратился к бакинским мастерам и состоятельным горожанам с дерзкой идеей: собрать коллекцию лучших работ и представить Азербайджан как ювелирную Мекку империи.
Впервые изделия с Персидской улицы (ныне Мухтарова) должны были блистать в одном ряду с творениями Европы и Востока.
Экспонаты были самые разные — как новые, рожденные прогрессом, так и традиционные, в том числе и в области ювелирного искусства. Их собирали заблаговременно и по всем губерниям, входившим в Российскую империю, — на основании приглашения Департамента торговли и мануфактур Министерства финансов «собрать коллекцию местных драгоценных изделий для предстоящей в 1900 году Всемирной выставки в Париже».
В январе 1900 года в Баку прошла собственная выставка — предвестие триумфа. Зрелище было столь грандиозным, что его посетили не только элита города, но и Зейналабдин Тагиев, генерал-губернатор Одинцов и даже фотографы, которые создали каталог с описанием экспонатов на русском и французском. Ашурбековы заказали местным мастерам копию преподнесенного императору Николаю II серебряного блюда весом в 8 фунтов (3 кг 200 г) с инкрустациями из золота на слоновой кости, серебра и разноцветной эмали. Искусные ювелиры справились с заданием блестяще. Когда это блюдо экспонировалось в Париже, оно и там произвело настоящий фурор и этот шедевр стал настоящей сенсацией парижского павильона.
В итоге, ювелиры Баку и других кавказских городов получили престижные награды — в том числе золотую медаль за мастерство серебряных дел. Имена некоторых из них навсегда вписаны в историю: они были упомянуты в официальном Указателе участников Российской империи на выставке.
Именно с тех времён бакинское ювелирное искусство стало не просто ремеслом, а культурным кодом. Искусством, которое не нуждается в перевоспевании — оно и сегодня сверкает так же ярко, как и сто лет назад в Париже. А может, и на чьей-то груди — в виде серьги, броши или диадемы, некогда покорившей Париж. И каждый раз, когда бакинское золото вновь ловит солнечный луч — история начинается заново.
Гаджи Джавадов
