Братья Унсизаде — фигуры, вписавшие свои имена в историю национально-духовных ценностей, просвещения и прессы — продолжили дело «Экинчи», основав такие издания, как «Зия», «Зияйи-Кавказийе» и «Кешкюль», превратив их в зеркало своей эпохи. Если Саид Унсизаде сделал из «Зии» продолжение света, зажжённого «Экинчи», то Джалал Унсизаде, основав «Кешкюль», не просто подарил национальной печати четвёртое по счёту издание, но и превратил его в отражение своей души, чувств и безграничной любви к Родине.

Издание под названием «Кешкюль», появившееся в 1880 году в Тифлисе под редакцией Джалала Унсизаде и представленное как газета, по сути, имело журнальный характер. Образованный, знакомый с европейской и русской культурой, Джалал Унсизаде стремился сохранить в «Кешкюле» дух «Экинчи». В своих публикациях издание затрагивало темы политики, торговли, промышленности, ремесленничества и культуры, освещая как национальные, так и общечеловеческие вопросы.

Сначала издаваясь на азербайджанском языке, позднее «Кешкюль» начал выходить также на арабском и персидском языках, охватывая более широкую аудиторию. С 1 января 1884 года издание стало еженедельным и выходило до 1891 года. За семь лет в газете публиковались публицистические статьи, тексты на темы языка, литературы, искусства, общественно-политических процессов, оригинальные литературные произведения, а также переводы из литературы Европы, Востока и России.

В «Кешкюле» публиковались выдающиеся авторы своего времени

Продолжая демократические традиции «Экинчи», «Кешкюль» выступал против невежества и отсталости, обозначал пути развития национальной культуры и пользовался поддержкой прогрессивной интеллигенции. Джалал Унсизаде писал о целях издания:

«Новая жизнь нуждается в новой поддержке и наставлении. Надеемся, что наш народ окажет содействие в издании этой новой страницы».

В результате, молодые люди, получившие образование в центральных городах Российской империи и, в частности, в Горийской учительской семинарии, поддерживали прогрессивные инициативы «Кешкюля» и объединялись вокруг него. Среди них были первые просветители Азербайджана, образованные тбилисские учителя и писатели: Сеид Азим Ширвани, Фирудин бек Кочарли, Мухаммед ага Шахтахлы, Адильхан Гаибов, Хабиб бек Махмудбеков, Эсгер ага Горани, Исмаил Гасир, Мирза Керим Фена, Наджаф бек Везиров, Саид Унсизаде и другие. Они активно сотрудничали с изданием и играли важную роль в распространении его идей.

Наличие корреспондентских пунктов в Баку, Кубе, Карабахе и Иреване способствовало расширению географии читателей и укреплению связи с регионами. «Кешкюль» придавал особое значение популяризации культурного наследия народов Южного Кавказа, России, Европы и Азии. На его страницах широко освещались произведения Аббаскулу ага Бакиханова, Мирзы Фатали Ахундова, Сеида Азима Ширвани, Хуршидбану Натаван, Касыма бека Закира и других выдающихся личностей.

Редакция особое внимание уделяла публикации произведений новой демократической литературы и пропаганде реалистического направления. Газета подчёркивала необходимость реформ в старых медресе, поддерживала создание новых школ, библиотек, театров и других очагов национальной культуры. Также издание знакомило читателей с русской классикой, публиковало переводы с русского языка на азербайджанский, уделяя внимание наследию классиков Востока — Омара Хайяма, Саади Ширази, Хафиза Ширази и других.

После «Зии» и «Зияйи-Кавказийе» газета «Кешкюль» стала достойным продолжателем пути, начатого «Экинчи», внесла важный вклад в развитие национальной прессы и просветительского движения, призывала читателей к освобождению от невежества, к светскому образованию, видя спасение нации в науке и знаниях. Она стала одним из краеугольных камней национальной прессы и идеологии.

«Кешкюль» — это и зеркало патриотизма Джалала Унсизаде, и продолжение наследия Зардаби и «Экинчи».

«В этом зеркале были те, кто видел себя криво, и те, кто — прямо», — говорили современники. Главное в том, что, несмотря на прошедшие 147 лет, «Кешкюль» остался в истории как один из наследников «Экинчи», стал образцом национальной прессы и сохранил право на вечную жизнь.

Шараф Джалилли