На планете существуют города, которые не просто принимают гостей, а переписывают их внутренний дневник, оставляя след сильнее, чем долгие годы странствий. Также есть путешественники, которые просто смотрят на город, и есть такие, кто умеет увидеть его душу. Швейцарский социолог, антрополог и фотограф Блез Э. Галланд относился к таким.
Его архивные снимки и заметки о Баку 1975 года раскрывают перед нами город, будто спрятанный за временем. Галланд увидел столицу на берегу Каспия ранимой, шумной, яркой — такой, какой её помнят лишь старые бакинцы и мечтают увидеть современные путешественники.
Уникальные снимки Галланда открывают нам Баку эпохи, когда каменные стены Ичеришехер, шумный базар и приморский бульвар жили в удивительной гармонии. Его взгляд стал не просто документом времени — эмоциональный портрет города, пойманный между прошлым и будущим.
Для западного исследователя Баку был не экзотикой — он был головокружительным музейным экспонатом под открытым небом.
«Этот город — как книга, в которой страницы написаны разными алфавитами», — записал учёный в дорожных заметках.
Если бы Галланд сегодня снова оказался в современном Баку — уже не в 1975-м, а в 2025 году — он бы, без сомнения, был приятно удивлён. Город, который он когда-то снимал на плёнку, изменился так стремительно и масштабно, что его архивные кадры стали бы не просто воспоминанием, а отправной точкой для сравнения эпох.
Он бы увидел, что столица Страны Огней на берегу Каспия научилась сочетать исторический стержень с ультрасовременной эстетикой, не потеряв ни своей душевности, ни той самой восточной открытости, что поразила его полвека назад.
Тот самый Бакинский бульвар, где Галланд фотографировал семьи, лодочные станции и чаек, сегодня превратился в грандиозную рекреационную зону — широкую, многослойную, с парками, музеями, велодорожками, медиафасадами и футуристическими объектами.
Ичеришехер удивил бы его ещё сильнее. Ичеришехер, которого увидел Галланд в 1975 году, сегодня стал музеем под открытым небом международного уровня, но сохранил ту же тёплую, ламповую атмосферу.
Главным потрясением для Галланда стали бы новые архитектурные и культурные символы Баку, такие как Flame Towers, Центр Гейдара Алиева, обновлённые площади, фонтаны и креативные пространства, целые районы, выросшие на месте промышленных зон, которые он ещё видел пустынными. Фотограф в нём бы праздновал: современный Баку стал идеальным городом для камеры, где можно ловить отражения, силуэты, линии и потоки света.
Социолог Галланд сразу бы понял: сердце Баку не изменилось — это по-прежнему люди. Он увидел бы знакомую теплоту бакинцев, многонациональность улиц, семейные компании на бульваре и ту самую живость, что он когда-то запечатлел на базаре 1975 года.
Современный Баку стал другим, но не чужим. Он лишь сменил ракурс, сохранив свой характер. Галланд, увидев его сегодня, наверняка бы признал: время многое меняет, но у этого города есть то, что не меняется никогда — собственный свет.
Гаджи Джавадов
