Меч и перо созидали могущественные государства, а сокровищница духовных ценностей Азербайджана обогащалась наследием таких гениев, как Афзаладдин Хагани Ширвани, Шейх Низами Гянджеви, Сеид Имадеддин Насими, Мовлана Мухаммад Физули. Огонь земли этой рождал жемчужины культуры азербайджанского Ренессанса.

Считая XI–XII века эпохой расцвета азербайджанской литературы, поэзии и искусства, исследователи одновременно характеризуют эти столетия как период интенсивного развития нашей придворной культуры, внутренней и внешней политики, дипломатии.

Вместе с философами-поэтами, врачами, астрономами, учёными и улемами, в этот период прославились и великие хатун, внёсшие значительный вклад в укрепление национально-духовных ценностей и развитие придворной культуры. Они участвовали в принятии новых законов и государственных решений, поднимались до ранга правителей, удостаивались статуса маликэ-хатун. Их научные, поэтические и логические рассуждения изумляли шахов, визирей и эмиров; они ревностно оберегали идеи национальной государственности и чувство патриотизма. Поэтому эти достойные и мужественные женщины вошли в историю как примеры мудрости и чести — и стали героинями художественных произведений.

Мехриджан-хатун была супругой последнего из Атабеков — Атабека Озбека, дочерью султана Тогрула и после смерти Мухаммада Джахан Пехлевана — главной хатун султана Кызыл Арслана. Она принимала непосредственное участие в общественно-политической и культурной жизни государства Атабеков (1136–1225).

Исторические источники подтверждают, что Мехриджан-хатун обладала особым правом голоса при внутридворцовых совещаниях и активно влияла на решение государственных вопросов. Пренебрежительное отношение Атабека Озбека к законам и моральным устоям Атабеков нередко вынуждало Мехриджан-хатун самой руководить управлением дворца и делами страны.

Хатун, спасшая Нахчыван от монгольского вторжения

Самый сложный период её жизни пришёлся на 1220–1231 годы. В 1220–1222 годах Мехриджан-хатун, заменяя собой и предводителя, и военачальника, возглавила доблестных сынов Азербайджана в борьбе против монгольского нашествия. В 1222 году ей удалось спасти родину от монголов, однако вскоре, в 1225-м, она столкнулась с новой угрозой — войском хорезмшаха Джалал ад-Дина, вытесненного монголами из Хорезма.

С величайшей храбростью Мехриджан-хатун противостояла хорезмийцам, показав завоевателю суровый урок мужества. Она доказала истинное значение чести и достоинства не только чужеземному государю, но и собственному супругу, который, устрашившись, отказался от трона и бежал.

Во всех сражениях Мехриджан-хатун опиралась на отвагу жителей Тебриза, Зенджана, Хоя, Маранда, Урмии, Мараги, Нахчывана и на талант полководца Шамсаддина. Хотя пятилетнее сопротивление погибло под напором многочисленных войск Джалал ад-Дина, огонь свободы остался неугасим.

Захватив Тебриз, хорезмшах, поражённый всенародной любовью и военным авторитетом Мехриджан-хатун, воздержался от суровых мер и с особым почётом отправил её в Хой. Он стремился воспользоваться её влиянием и государственным опытом для полного подчинения Азербайджана, но в Нахчыване столкнулся с новой силой сопротивления — сестрой Атабека Озбека, Джалалией, дочерью Джахан Пехлевана и Захиды-хатун.

Хорезмшах, завидуя мудрости и управленческому таланту Мехриджан-хатун, доверил ей управление Хойским уездом и его окрестностями.

Предложение руки и отказ, подобный решимости Томирис

Подобно тому как Киру II в VII веке до н.э. тщетно добивался руки правительницы массагетов Томирис, Джалал ад-Дин также вынужден был предложить Мехриджан-хатун заключить союз браком. Но, храня честь и достоинство столь же высоко, как легендарная Томирис, Мехриджан-хатун отвергла этот шаг, предпочтя ему высокий харадж — цену независимости.

Поэт сказал бы:

«Лучше тяжесть свободы, чем золото неволи».

Оскорблённый отказом, хорезмийский наместник Шариф ал-Мульк, отступивший в Гянджу, выместил злость на местных жителях. Историк Насави свидетельствует: хозяин велел одной из кочевых общин снабдить войско скотом; те, не справившись с тяжким повинностным бременем, были разорены — у них отобрали весь скот и 30 тысяч овец, обрекли людей на голод.

Конец войны Хорезмшахов и Атабеков — приход монголов

Разорительная политика хорезмийцев и унизительное отношение их наместников к народу заставили Мехриджан-хатун вновь подняться на борьбу. Она укрепилась в крепости Тала под Хоем вместе с Шамсаддином Тургаем и призвала к союзу против Джалал ад-Дина наместника Хилата Хаджиба Хусам ад-Дина Али, сельджукского султана Джалал ад-Дина и грузинского царя Русадана.

В 1225 году восстание, вспыхнувшее в Тебризе, охватило весь Азербайджан и Южный Кавказ. Мехриджан-хатун добилась побед и временно обеспечила независимость страны. Однако кровопролитному противостоянию двух тюркских династий — Хорезмшахов и Атабеков — положили конец монгольские нашествия. В Тебризе, Хое, Мараге, Нахчыване, Гяндже и Хорезме взвились знамёна Чингизидов.

Этого горького зрелища сильнее всех не выдержали две фигуры: Джалалия — дочь Джахан Пехлевана, правительница Нахчывана, и сам хорезмшах Джалал ад-Дин, всю жизнь завидовавший мужеству и мудрости Мехриджан-хатун, но так и не выдержавший монгольского натиска в Азербайджане и вновь бежавший в тюркские степи.

Имя Мехриджан-хатун, высеченное золотыми буквами в летописях национальной государственности и духовных ценностей, навеки вошло в историю как имя одной из самых могущественных хатун Атабеков. Хотя её жизнь и деяния ещё недостаточно изучены, мы с законной гордостью утверждаем: как Томирис, Нюшабэ, Момине-хатун и Захида-хатун, она стала символом нравственной величии, любви к родине и несгибаемой воли азербайджанского народа.

Шараф Джалилли