В любой части света у шахов, падишахов, султанов, королей и даже у империй были свои палачи. Именно им вверялось исполнение приговора. В эпохи, когда существовала смертная казнь, одно лишь упоминание их имени заставляло дрожать колени у людей независимо от страны, языка или вероисповедания. Не было исключением и Османская империя. Там, когда наступал час казни, из тайных коридоров дворца выходили двое. Они не разговаривали и не поднимали головы, ибо были немыми палачами.
Профессия палача в Османской империи считалась серьёзной должностью. Нередко она переходила от отца к сыну. Однако ни народ, ни сам двор не питали к её обладателям симпатии. Ещё страшнее было то, что эти молчаливые палачи уходили из жизни так же бесследно, как и приходили. На их надгробиях не писали имён. Они покоились в месте, известном как «Кладбище палачей», где безымянные камни свидетельствовали: «У того, кто лишён личности, нет и имени». Люди проходили мимо этих могил в молчании.
Исторические источники подтверждают, что обязанности палачей не ограничивались лишь казнью приговорённых. Ценные вещи, одежда, пояса, кинжалы казнённых на следующий день выставлялись на открытых торгах, известных как «аукцион палачей» (cellat mezatı). Вырученные средства считались законным вознаграждением палача. Поэтому историки с горечью отмечали: «Острый меч справедливости порой открыл дверь в торговую площадку».
По закону удар меча палача должен был с первого раза привести приговор в исполнение. Если же казнённый долго мучился, это обращалось в проклятие – и для самого палача, и для его близких, и для всего народа, чьи мольбы и недобрые молитвы, как считалось, тенью преследовали их до конца дней.
